— Ты пойдешь в поселения Людей?

Сидер кивнул.

— Я обязан предупредить их. Послушают они меня или нет — другой вопрос. Но проходы следует укрепить и защитить, чем бы ни закончилась эта история с Троллями. Рано или поздно за теми чудовищами придут другие. Это неизбежно. Я постараюсь организовать оборону прохода Деклан-Рич, а ты, я думаю, отправишь Эльфов в Афалион-Пасс. Тебе помимо этого не помешало бы подготовиться и к отражению нападения на свой город. Даже если ты прикажешь хотя бы забаррикадировать дорогу, ведущую к городу, уже хорошо. Отправь гонцов к Ящерицам и Паукам. Предложи им действовать сообща. Не думаю, что они согласятся на это ради благополучия Людей, а вот ради благополучия Эльфов — запросто.

Король ухмыльнулся.

— Какая ирония! И она не осталась мною незамеченной. — Он вздохнул. — Мне придется рассказать обо всем на Большом Совете. Кое-кто усомнится в необходимости того, что ты предлагаешь.

— Это не я буду предлагать, а ты. Тебе они не посмеют возразить.

— Посмеют, и еще как! Они противоречат мне во всем. Я позволяю им это, поскольку король должен демонстрировать толерантность. В молодости я думал иначе, но с годами поумнел. Иногда приходится пускать лису в курятник. — Он внимательно вгляделся в лицо Серого Стража. — Но тебе предстоит задача потруднее. Как ты намерен заставить их поверить тебе? Кое-кто не верит даже в твое существование.

Сидер Амент улыбнулся.

— Да, это проблема. Но понадобится поднять всех, если мы хотим выжить. Предрассудки и вражда должны уступить место целесообразности и здравому смыслу. Все расы должны объединиться. Тролли — это всего лишь первое испытание, а вообще, как мне представляется, грядет столкновение двух совершенно разных миров. И мы должны подготовиться к этому, пока еще не слишком поздно. Я постараюсь убедить в этом Совет Людей.

— Может быть, тебе повезет. А может, и нет. — Король вопросительно выгнул бровь, глядя на него. — Вернемся к нашему незваному гостю. Что, по-твоему, я должен с ним сделать?

— То, что уже сделал. Поручи его заботам Оруллианов. Пусть они не оставляют Тролля одного и не спускают с него глаз. Быть может, братья сумеют узнать что-нибудь полезное. Но пусть следят за ним. На тот случай, если мы поступили опрометчиво, взяв его с собой. Я будут отсутствовать не больше двух недель, так что вполне успею вернуться к моменту встречи, на которой настаивает Таурег Сик.

— Это уж очень оптимистический прогноз. Ты даже не успеешь обойти все южные поселения к этому сроку.

Сидер пожал плечами.

— Ничего не поделаешь, придется успеть. Я постараюсь разослать гонцов в те поселения, где не успею побывать. Что мне остается?

Король встал.

— Тогда переночуй здесь, а утром отправляйся в путь. От тебя будет немного толку, если ты не отдохнешь, — выглядишь ты так, словно едва стоишь на ногах от усталости. — Он вздохнул. — А мне придется внушить своей пылкой и импульсивной дочери, что данное обещание негоже не выполнить.

Серый Страж кивнул, тоже поднимаясь на ноги.

— Позволь задать тебе еще один вопрос. Ваше величество, мы столкнемся с серьезными опасностями, если нам придется покинуть наше убежище. Некоторые из них остаются таковыми еще со времен Великих Войн. Я имею в виду магию. Некогда Эльфы тоже владели магией. У вас, случайно, нет ее под рукой? Вам известно что-либо о местонахождении синих Эльфийских Камней?

В комнате повисло тягостное молчание. Король молча смотрел на друга, и лицо его было напряжено.

— Ничего, — наконец негромко ответил он. — Эльфийскими Камнями владело семейство Беллороусов уже после того, как Амарантайны стали править Эльфами. Насколько мне известно, с тех пор ничего не изменилось. Вот уже много лет никто ничего не слыхал об Эльфийских Камнях. Во всяком случае, с тех пор как род Беллороусов прервался и королями стали Амарантайны.

— Но ведь, женившись, ты стал членом их семьи, не так ли? Разве твоей жене ничего не было известно о том, что случилось с Эльфийскими Камнями?

— Во всяком случае, мне она об этом ничего не говорила. К моменту нашей женитьбы Эльфийские Камни уже давно считались пропавшими. Не было никакой причины ни говорить о них, ни, тем более, искать их.

Сидер выпрямился во весь свой немаленький рост, словно для того, чтобы лучше осознать услышанное.

— А можно ли надеяться, что Камни найдутся теперь? Что тот, у кого они хранятся, пожелает предъявить их сейчас, когда нужда в их магии столь велика?

Опарион Амарантайн задержал взгляд на его лице, прежде чем отвернуться.

— Это не исключено. Все зависит от доброй воли того, кто взял их. — Внезапно он взмахнул рукой, прощаясь. — Тебе лучше отдохнуть. Впереди у тебя много работы. Удачи.

Серый Страж понял, что настаивать на продолжении разговора не стоит, как бы ему этого не хотелось. Пропажа Эльфийских Камней беспокоила его, хотя и не так сильно, как явное нежелание короля предпринимать какие-либо шаги по их розыску. Опарион Амарантайн словно бы знал, что искать их не имеет смысла, ему будто не было до них никакого дела. А от такой магии не отмахиваются, как от чего-то пустякового. Сидер пообещал себе, что непременно разберется в причинах столь странного поведения короля.

Но как-нибудь попозже, когда для этого будет время.

Положив на плечо свой черный посох, он отложил решение этого вопроса на будущее и вслед за королем вышел из комнаты.

Глава 20

Прошло уже три года с той поры, как старик с черным посохом впервые пришел к нему, став предвестником будущего и изменив всю его жизнь. Юноша превратился в мужчину, и, хотя ему еще не исполнилось двадцать, он был высокий и широкоплечий, сильный телом и духом. Он оставил семью и ферму и ушел вместе со стариком, чтобы научиться всему, чему тот станет учить его, чтобы овладеть магией черного посоха и освоить правила жизни в большом мире. Он оставил девушку, которую, как думал когда-то, не оставит никогда, но даже теперь воспоминания о ней свежи в его памяти, как кристально чистая роса в ясный солнечный день.

Он думал, что так будет всегда. И, к своему огорчению и сожалению, он со временем узнает, что не ошибся.

Иногда ему хотелось увидеть ее, пусть хотя бы на мгновение, — ему было интересно, какой она стала и как ей живется. Он не делал этого, разумеется. Всего один только раз он заговорил об этом со стариком, в минуту предательской слабости. Но тот не отказал и не разрешил; он просто попросил его подумать еще раз. Разум оказался сильнее, осознание последствий остудило его пыл. Что хорошего может принести эта встреча? Разве что в очередной раз он осознает, что потерял. И в конце концов он отказался от этой идеи.

Однако же он часто вспоминал их последнюю встречу и то, как они расстались.

— Мне бы хотелось, чтобы все было по-другому, — говорит он ей, но это всего лишь банальная и бессмысленная попытка продемонстрировать сожаление, которое захлестывает его с головой.

— Все могло быть по-другому, Сидер, — отзывается она. — Ты должен был только захотеть. Никто не имеет права на твою жизнь. Никто, кроме тебя самого. Это — твое решение, и никто не навязывал его тебе. Но раз ты принял его, выполняй взятые на себя обязательства без сожалений или извинений. Выполняй честно и неукоснительно.

— Я люблю тебя, — с трудом выговаривает он, и слова обдирают его глотку, словно песок.

Она печально улыбается, склоняется к нему и целует его. Она касается пальцами его щеки. Она ничего не говорит. Потом она поворачивается и уходит, не оглядываясь.

С тех пор он ее не видел. Иногда ему казалось, что он больше никогда ее не увидит.

Учеба дарует ему спасение; она позволяет убежать от терзающих его воспоминаний. Старик оказывается прекрасным наставником, он открывает ему, что может черный посох и чего не может. Скрытая в нем магия настолько сильна, что юноша часто задается вопросом, как может кто-нибудь, не говоря уже о нем самом, управлять ею. Но потом он узнает, что и она не всесильна. Кроме того, она непредсказуема. В этом он убеждается, используя метод проб и ошибок. Ошибки учат его лучше, он обнаруживает, что магия способна защитить его. Но тот, кто использует ее, платит немалую цену, которая выражается в истощении душевных и физических сил и самой жизни, что ускоряет старение. Это происходит постепенно и почти незаметно, но происходит. Необходимо иметь ясную голову, чтобы сделать выбор, потому что иногда последствия применения магии оказываются слишком тяжелыми, чтобы оправдать ее использование. Понимание того, почему так происходит, приходит к нему еще в начале обучения, когда наставник объясняет ему это в уже знакомой юноше манере.